| |
Фаяз Хуҗин 1951 елның 5 августында (?) Татарстанның Зәй районында туган.
“Алга – гасыр тирәнлекләренә!”
Фаяз Хуҗин республикабызда гына түгел, Рәсәйдә, чит илләрдә дә яхшы билгеле шәхес. Аны олы галим, археолог, тарихчы буларак беләләр. Юбилее уңаеннан аның белән әңгәмә корырга хәзерләнеп йөргәндә башыма бер фикер килде: Фаяз Хуҗин турында болай да аз язылмады инде, татар телевидениесе дә чит итми – гел күрсәтеп торалар үзен, китаплары, фәнни мәкаләләре һәм ачышлары аша күпләргә мәгълүм, ни өчен әле галимне башка яктан, мәсәлән, гади кеше (бәлки, артык гади дә түгелдер) буларак күрсәтмәскә? Гомумән, кем ул, нинди кеше ул Зәй районының Карман авылында туып-үскән Фаяз Хуҗин? Тарих төпкелләрендә казынучы археолог бүгенге көн һәм киләчәк турында ничек фикер йөртә?
– Тарих белән кызыксынуым 5нче сыйныфта укыганда ук башланды, моңа укытучым Мөнәздәһә апа Кәримова «гаепле». 1812 елгы Ватан сугышында җиңүебезнең 150 еллык юбилеена ул 7нче сыйныф укучылары белән тарих кичәсе үткәрде. Ни өчендер, төп чыгышны миңа, 5нче сыйныф баласына тапшырды. Ул биргән материалларны укып чыктым, ятладым. Чыгышым аңа ошады, матур сөйләдең, диде. Аннан соң тарих түгәрәгенә язылырга киңәш итте һәм миңа авылыбыз тарихын язарга кушты. Бу эшне дә, Әхмәтхуҗа бабамнан, авыл картларыннан сораштыра-сораштыра, яхшы гына башкарып чыктым кебек. Мөнәздәһә апа, күрәсез, беренче укытучым була.
Югары сыйныфларда укыганда тарих дәресләрен Фәхразый абый Ситдыйков алып барды. Ул үз фәненә бирелгән чын тарихчы иде. Киләчәктә тарих укытучысы буласы килүемне иң беренче итеп аңа әйткәч, бик сөенде, миңа өстәмә укырга дип берничә китабын биреп торды. Институтка укырга кергәч, хәтерлим, сөендерим әле дип башта сыйныф җитәкчем Фәгыйлә апа янына, аннан соң Фәхразый абыйга чаптым.
Әмма минем тарихчы булып китүемдә Ирек Таһир улы Уразаев хәлиткеч рольне уйнамады микән? Ул параллель сыйныфта укыта иде, сирәк булса да кайбер дәресләрен тыңларга туры килде. Гаҗәеп киң эрудицияле, бигрәк тә хәзерге заман тарихын тирән белүче, кыяфәте белән Маяковскийга охшаган чибәр, акыллы бер укытучы иде. Укучыларның кумиры инде менә. Ирек абыйның бөтендөнья колониаль системасы һәм аның таркалуына багышланган дәресен һаман да оныта алмыйм әле. Гомерем буе аңа охшарга тырышып яшәдем. Мине якын итте, институтта укыганда да, Казанга килсә, хәлләремне белешеп китә иде. Хәзер дә без аның белән дуслар.
– Институтта уку чорыннан ук атаклы профессор Альфред Халиков остазыгыз, киңәшчегез булган...
– Без аның белән гел бергә булдык. Бер кабинетта эшләп утыра идек, җәен айлар буе экспедициядә йөрдек. Баласы кебек якын күрде мине. Һәрхәлдә, мин шулай сизә идем. Гадилеге белән алдырта иде ул. Беренче чиратта, әлбәттә, бөтен барлыгын, гомерен яраткан фәненә багышлаган олы галим иде. Вакчыл булмады, кешедән көнләшмәде, хезмәттәшләре арасында абруе гаять зур иде. Бик күп һәм нәтиҗәле эшләде. Арабыздан бик иртә китте шул, 65 яше генә тулган иде әле. Альфред Хәсән улының хезмәтләре хәзер дә безнең өчен юл күрсәткеч булып тора. Аның күп санлы шәкертләре рәтендә йөрү минем өчен бик зур дәрәҗә. Исеменә тап төшермәскә тырышам. Без, археологлар, аның истәлеген кадерләп саклыйбыз.
– 1972 елда Казан дәүләт педагогика институтын тәмамлаганнан соң Сез бит әле бераз туган якларыгызда – Кадер мәктәбендә укытып алгансыз. Ул чорлар хәтерегездә сакланамы?
– Ничек инде сакланмасын, яшь чаклар – юләр чаклар, тормыш мәшәкатьләренең ни икәнен белмәгән иң күңелле вакытлар бит ул. Укытучылар коллективы дисеңме, укучыларымы – һәрберсен сагынам, оныта алмыйм. Кайберләре белән озак еллар хатлар алышып тордык. Мөмкинлек булганда кайтып та килгәлим, телефоннан да аралашып торабыз. Безнең мәктәптә Шәйхулла Шәяхмәт улы Шәяхмәтов, Мөнәздәһә Газиз кызы Гомәрова, Зөлфирә Шәйхетдин кызы Борһанова, Михаил Иванович Никитин кебек талантлы педагоглар эшләде. Концертлар, спектакльләр куеп йөрдек. «Шоңкар»да (Ә. Атнабаев әсәре) мин төп рольне башкарган идем хәтта. Ул якларга тагын бер кайтып килергә йөрим әле.
– 1974 елдан башлап, Сез – Казанда. Әле аспирантура да үтмичә, Г. Ибраһимов исемендәге Тел, әдәбият һәм тарих институтында фәнни хезмәткәр булып эшли башлагансыз. Хыялыгыз тормышка ашты, димәк?
– Шулай булды шул. Күрәсең, Биләрдәге казу эшләре вакытында Альфред абый мине сынаган булгандыр, бу егеттән археолог чыгачак дип уйлагандыр. Әйе, хыялым тормышка ашты кебек. Әмма мәктәптән, балалар шау-шуыннан аерылу бик авыр булды миңа. Урамда иртән мәктәпкә ашыгучы кызыл галстуклы пионерларны күрсәм, күземнән яшьләр чыга иде. Күнектем тагын. Экспедициядә дә шул ук яшьләр – күбесенчә студентлар эшли. Янәшәмдә – фән дөньясында инде танылып өлгергән археологлар. Кабинетлар борынгы табылдыклар белән тулган – бөтенләй икенче дөньяга эләктем! Аллага шөкер, бүген дә шул дөньяда кайнашам һәм ул яктан үземне бик бәхетле саныйм.
– Үзегегә бәя биреп карагыз әле: хезмәтләрегез татар халкының урта гасырлар чорына караган тарихына нинди яңалыклар өстәде?
– Бу сорауга җавап бирү җиңел түгел. Менә уйлап карагыз: егерме ел мин, Альфред Хәсән улы җитәкләгән экспедициянең җитәкче урынбасары буларак, Биләрдә эшләдем, аннан соң ун ел «Казан кремле» археологик экспедициясенә җитәкчелек иттем. Калган вакытымда Суварда, Җүкәтауда, борынгы Чаллыда казу эшләре үткәрдем. Алабугадагы тикшеренүләр дә миннән башка гына булмады. Нәтиҗәсе фәнни мәкаләләр, китап-монографияләр, төрле конференцияләрдә, конгрессларда ясалган чыгышлар белән генә төгәлләнмәде: Биләр шәһәрлеге дәүләт карамагындагы музей-тыюлык итеп расланды, Казанның һәм Алабуганың 1000 еллык юбилейлары билгеләп үтелде, һәм иң әһәмиятлесе – халкыбыз тарихының әлеге кыйммәтле ядкәрләре бүгенге көндә халыкара туристлык үзәгенә әйләнеп баралар. Икенчерәк төрле әйтсәк, археология табыш китерә башлады. Фән ачышларсыз була алмый. Биләрдә мин, мәсәлән, борынгы кирмән диварларын тикшердем, болгар археологиясендә әлегә бердәнбер булган, унынчы гасырда корылган юрта эзләрен таптым, Казан кремлендә Кол Шәриф мәчете һәм Казан ханнары күмелгән төрбә (мавзолей) хәрабәләрен казыдым һ.б. Болары һәркемгә аңлашыла торгандыр дип уйлыйм.
Минем фәнни концепцияләргә килгәндә исә, алары менә болай: Биләр – Болгар, ягъни X – XI гасырлардагы беренче башкала проблемалары, урта гасыр шәһәрләренең барлыкка килү вакытын аныклау методологиясе, элгәреге болгарларның утрак тормышка күчү процессы, татар халкының (һәм чуашларның) этногенезында Идел Болгарстаны һәм Алтын Урданың урыны һ.б.лар – хәзерге көнгә кадәр бик тә бәхәсле мәсьәләләр булып тора. Бу проблемаларның һәрберсенә минем үз карашым бар, әмма каршы якның фикерләре белән дә исәпләшмичә ярамый. Яңа табылган материаллар кайчак иске карашларны үзгәртеп тә куялар. Кыю фикерләр һәрвакыт тәнкыйтьләнә инде ул. Моннан куркырга ярамый. Кайсы галимнең концепциясе дөресрәк – бусын киләчәк күрсәтер. Тыйнаксызлык дип бәяләмәгез, минем үземә шулай тоела – хезмәтләремнең бер өлеше булса да киләчәктә барыбер үз урынын табачак.
– Мәгълүм булганча, узган ел Болгарда һәм Зөя шәһәр-утравында «Яңарыш» программасы буенча реставрация һәм төзелеш эшләре башланып китте. Бу эшләрдә археологлар да катнаша, әлбәттә. Болгардагысы әле аңлашыла, Зөя утравында сакланып калган һәм Иван Грозный, православие дине белән бәйле борынгы архитектура корылмаларын торгызуга исә ризасызлык белдерүчеләр дә бар. Бу мәсьәләләргә сез ничек карыйсыз?
– Бик уңай карыйм. Мине бигрәк тә Зөя шәһәр-утравында башланып киткән эшләр куандыра. Мәсьәләгә төрле яклап, колачлырак карарга кирәк. Биредә бит уникаль архитектура истәлекләре тупланган. Аларны күрәләтә җимерү – урысныкымы ул, татарныкымы – бу очракта әһәмиятле түгел, – җинаять. Төзүчеләр белән бергә биредә археологлар да эшли. Кызыклы гына ачышларыбыз бар. Мәсәлән, моңа кадәр Свияжскины урыслар төзи башлаган дип уйлыйлар иде. Безнең археологлар исә Казан ханлыгы чорына караган катламнар таптылар, бу тирәләрдә хәтта инде монголларга кадәр үк болгарлар яшәгән авыл урыннары булган. Бу ачышлар бит татар тарихына яңа төсмерләр өсти. Иң мөһиме – менә шул ачышларны дөрес, гадел тикшереп, анализлап, яңалыкларны халыкка җиткерү.
Хәл итәсе мәсьәләләр дә бар. Безне иң борчыганы – реставрация-төзү эшләрен тизрәк төгәлләү сылтавы белән Зөя шәһәр-утравының да, Болгарның да кыйммәтле борынгы культура катламнарын җимертү. Төзүчеләр артыннан (дөресрәге, алдыннан) без өлгерә алмыйбыз, ашык-пошык эшләргә мәҗбүрбез. Теге яки бу корылманы кайда урнаштыру мәсьәләсен тикшергәндә дә, башка проектларны караганда да археологлар белән артык киңәшләшеп тормыйлар. Экспертлар комиссиясенә, мәсәлән, Болгар археологик экспедициясенең җитәкчесен кертергә дә кирәк тапмаганнар. Болгар дәүләт тарихи-архитектура музей-тыюлыгының гыйльми советы утырышы да үткәрелмәде. Түрәләрнең «сами с усами» позициясе безне бик нык гаҗәпләндерә.
– Фаяз абый, әнә шундый берьяклы, бары тик матди якны гына күз уңында тотучыларга тарихи үткәнебезнең мөһимлеген төшендерү җәһәтеннән ныграк эшләргә кирәк түгел микән? Соңгы елларда сезнең шундый рухтагы язмаларыгызны еш кына газета-журнал битләреннән укыйбыз, чыгышларыгызны телевизор экраннарыннан, радиодан күрәбез, тыңлыйбыз...
– Бу эшкә мин чыннан да бик җитди карыйм. Төптәнрәк уйласаң, популяр мәкаләләр язу галим кешенең эше түгел. Нишлисең, язучы юк. Фән яңалыкларын халыкка җиткереп барырга бик кирәк! Телевидениедән чыгыш ясардай галимнәребез дә бар – тел белмиләр. Максатымны бик изге дип саныйм – һәр татар үзенең тарихын, ерак бабаларының тормышын белергә һәм алар белән горурланырга тиеш. Кешедә үз тарихы белән горурлану хисе булмаса, халкының киләчәгенә өмет юк.
– Мәктәп укучылары өчен дәреслекләр, студентлар өчен уку әсбаплары, методик кулланмалар язуны да шул ук фәнне популярлаштыру өлкәсенә кертеп карарга ярыйдыр?
– Бик авыр һәм кирәкле эш бу. Укытучылар күрә – профессиям дәреслекләрнең эчтәлегендә дә чагыла. Рәсемнәрдә археологик табылдыкларны, борынгы архитектура корылмаларын, төрле реконструкцияләрне күбрәк бирәм. Текстның теле балалар өчен җиңел аңлаешлы булсын дип тырышам. Әлегә кадәр тәнкыйть сүзләре ишеткәнем булмады. Шунысы гына бик борчый: мәктәптә татар тарихын укытырга сәгатьләр юк хәзер. Бердәм дәүләт имтиханнарында Россия тарихы гына булгач, Татарстан тарихын укытып та тормыйлар. Бу бигрәк тә рус мәктәпләрендә шулай. Киләчәктә мондый хәл бетәр дип өметләнәм.
– Фаяз абый, һич көтмәгәндә үзегезнең туган дип әйтерлек институтыгыздан китеп, Татар дәүләт гуманитар-педагогика университетында эшли башлавыгыз гаҗәпләндерде...
– Педагогика университеты да туган йортым кебек якын. Мин бит заманында шунда укыдым, дөрес, ул вакытта институт статусында иде әле ул. Монда элегрәк тә студентларга лекцияләр укый идем. Аннан соң, мин бит ни әйтсәң дә педагог, һәрвакыт укучылар, мәктәп укытучылары арасында кайнашам. Педуниверситетның тарих факультетында эшләүче укытучыларның да күбесен белә идем. Проблемалар килеп чыга, әлбәттә. Эш күбәйде, кафедра мөдире итеп сайлангач, бигрәк тә. Фәннән аерылмадым, Аллага шөкер. Тарих институтында да эшләвемне дәвам итәм.
– Педагогика университетын, югары белем бирү системасын камилләштерү максатыннан чыгыптыр инде, Казан федераль университетына куштылар. Дәүләтнең бу адымын хуплыйсызмы?
– Юк. Төрле яктан уйлап карадым – һич тә хуплый алмыйм. 135 еллык тарихы булган атаклы педагогика университетын юкка чыгару – ахмаклык. Мин моны үзебезнең милли белем бирү системасын таркатуда чираттагы адым дип саныйм. Мине бигрәк тә Казан дәүләт университетында кайчандыр академик Миркасыйм Госманов башлангычы белән ачылган һәм уңышлы гына эшләп килгән татар тарихы һәм филологиясе факультетының таркалуы борчый. Факультет деканы Искәндәр Гыйләҗевның протестын аңлыйм һәм хуплыйм.
– Сезгә алмашка кемнәр килә, Фаяз абый? Остазларының эшен дәвам итәрдәйләре бармы араларында?
– Шәкертләрем күп, Аллага шөкер. Дистәләгән, йөзләгән студентлар да минем шәкертләрем бит. Ә инде яшь галимнәр тәрбияләүгә килсәк, эш болайрак тора. Археологияне без «элитный» фән дибез. Безнең профессия кешеләре күп түгел. Тарих институтында минем унлап шәкертем бар. Шуларның бишесе – тарих фәннәре кандидатлары, икесе диссертацияләрен төгәлләп киләләр, калганнары яшь әле, аспирантурага узган ел гына керделәр. Минем өчен шунысы куанычлы, шәкертләрем хәзер үзләре инде әйдәп баручы археологлар. Айрат Ситдыйков – хәзер хәтта минем җитәкчем дә, Тарих институтының Археологик тикшеренүләр үзәге җитәкчесе, Казан Федераль университетының археология һәм этнология кафедрасы мөдире; Альберт Нигамаев – доцент, Алабуга дәүләт педагогика университетының филология факультеты деканы. Икесе дә докторлык диссертациясе язалар. Наил Нәбиуллин – минем Җүкәтаудагы тикшеренүләремне дәвам итүче археолог. Нурулла Гариф – язучы, аны барыгыз да беләсез инде, Казан ханлыгы тарихы буенча уңышлы гына эшләп килә. Әле узган ел гына диссертациясен яклаган Ренат Вәлиев – иң яраткан шәкертем (араларында иң яше, чөнки), бик булдыклы, перспективалы егет. Зөфәр Шакировтан күпне өмет итәм, искиткеч тырыш, бөтен эшкә шуны кушалар, әллә никадәр экспедицияләрдә эшләп алды инде. Күрәсез, барысы да татар егетләре, өйләнеп, матур гына гаилә корып җибәрделәр. Бер-берсе белән бик дуслар, туганнар кебек яшиләр. Кыскасы, бу өлкәдә горурланырлыгым бар.
– Фаяз абый, шәкертләрегезнең тормыш коруларына да шулкадәр сөенәсез. Чын галимнәр ниндирәк тормыш алып бара икән – профессор, тарих фәннәре докторы Хуҗин гаиләсе белән дә таныштырыгыз инде?
– Хатыным Гөлнур – Чистай кызы, озак еллар укытучы булып эшләде, башлангыч сыйныфларда укытты. Бик яраттылар үзен, коллективта да, укучылар һәм ата-аналар арасында да абруе зур булды. Хәзер пенсиядә инде. «Мөхәммәдия» мәдрәсәсендә укып йөри. Кызым Айшә Казан дәүләт архитектура һәм төзелеш университетын тәмамлады. Архитектор-дизайнер белгечлеге алып чыкты. Хәзер шул профессиясе буенча эшли. Кияүдә түгел әле. Матур гына яшәп ятабыз. Гаиләмнән уңдым, күз генә тимәсен. Археолог кеше өчен бу бик мөһим, ни өчен дигәндә, мин бит җәйләрне гел өйдән читтә, экспедицияләрдә үткәрәм, бакчада яшелчә үстереп ята алмыйм. Мине аңлыйлар. Үзем ярыйсы ук көйсез кеше: эшләп утырганда сүз катмасыннар, өстәлемдәге кәгазьләрне урыныннан күчереп куймасыннар, өй эшләре белән артык мәшәкатьләмәсеннәр... Галим кешенең акчасы да инде аның, кешегә әйтергә оялырсың, билләһи. Соңгы елларда гына бераз юньгә керә башладык. Авыр чаклар да күп булды – түздек. Менә шундый хатыным, аннан да әйбәтрәк кызым булмаса, белмим, бу кадәр дәрәҗәләргә ирешә алган булыр идем микән. Уңышларымның яртысы – аларныкы, һич арттырып әйтмим.
– Фаяз абый, сез, әлбәттә, күбрәк борынгы тарихыбыз белән мәшгуль. Археологны бүгенге сәясәт кызыксындырамы? Татар халкының киләчәген ничегрәк күзаллыйсыз?
– Сәясәткә һич тә кагылмас идем, ләкин ул үзе миңа кагыла, дип язган иде Әмирхан Еники бер мәкаләсендә. Әйе, сәясәттән качып булмый. Телевизорын да караштырам (күбрәк «Россия» программасын), газеталар да укыйм («Новая газета», «Аргументы и факты» ишеләрен, татар газеталары «тешсез», түрәләрне мактаудан уза алмыйлар), кайчак мәгълүматларны интернеттан да алам. Бүгенге вәзгыять мине бик тә хафаландыра, тынычлыгымны җуйдыра. 1991 елгы революциядән соң олигархлар хакимияте барлыкка килде, дәүләт халыктан бөтенләй йөз чөерде, киләчәккә өметебез кимегәннән-кими бара. Җәмгыятебездә әхлаксызлык хөкем сөрә: бөтен җирдә алдау, талау, урлашу, икейөзлелек. Өстәвенә эшсезлек, хәерчелек. Моны барыбыз да белеп-күреп торабыз. Аңлашыла ки, мондый илнең киләчәге юк. Фән, мәгърифәт, мәдәният кебек өлкәләрне өстенлекле рәвештә үстермәсәк, бетәчәкбез. Ә моңа ышаныч аз.
Беренче президентыбыз әйбәт иде, гел мактап тордык үзен – ул моңа, чыннан да, лаек иде. Бер кавым «суверен» дәүләттә дә яшәп алдык хәтта. Әмма без, Мәскәү белән артык көрәшеп тормыйча гына, күп авырлыклар белән яулап алынган суверенитетыбыздан үз теләгебез белән диярлек баш тарттык, колхозларыбызны таратып, җирләрен инвесторларга өләштек, авылларыбызны һәлакәт алдына китереп бастырдык. Без «сайлаган» депутатлар Конституциябезне җиңел генә үзгәртеп бетерделәр. Тукай торган тарихи кунакханәне җимереп ташлаганда да, Матбугат йортыннан журналистларны, язучыларны куып чыгарганда да, Иске Татар бистәсен хәрабәләргә әйләндереп ташлаганда да... телсез булдык. Бу галәмәтләр өчен президентыбызны вакытында тәнкыйтьли алмадык, курыктык. Халык бит хәзер күп нәрсәгә битараф, аның үз кайгысы кайгы.
Милләтебез өчен көрәштә яңа президенттан да артыгын өмет итеп булмастыр, ахрысы. Бездә халыкка кирәге булмаган зур спортка артык игътибар юнәлтелә. Дөрес, икътисад үсә диләр, әмма аннан безгә ни файда – халык моны сизми, тормыш хәлләре әлегә һаман начарлана гына бара.
Мине бигрәк тә мәгариф өлкәсендәге хәлләр борчый. Бүгенге реформалар дөньяда иң камил дип табылган белем бирү системасының нигезенә балта чаба. БДИ һәм компьютерлар белән артык мавыгу мәктәп балаларының аңын томалый, сәламәтлеген какшата, мөстәкыйль фикерләү сәләтен киметә. Хөкүмәт үзенә коллар әзерли. Болар – бик куркыныч нәрсәләр. Югары уку йортларына әзерлексез абитуриентлар килә, надан «белгечләр» тәрбияләп чыгарабыз, аларның бик азы гына үз профессиясе буенча эшкә урнаша.
Халкыбызның киләчәгеме? Милли мәсьәләләрдә бүгенге сәясәт дәвам итсә, татарлар руслар арасында бик тиз эреп юкка чыгачаклар. Хәлебез бик мөшкел. Татар моңы бетмәсә, әле Сабантуйлар үткәреп торганда, сәләтле яшьләребез булганда... халкыбыз югалмас дип үз-үзебезне тынычландырып торудан туктарга кирәк. Ачыгыз күзегезне, карагыз хакыйкатьнең йөзенә – телебез югала, татар мәктәпләре бетүгә йөз тота. Мәгариф министры, БДИны уңышлы тапшыру өчен фәннәрне мәктәптә, югары сыйныфларда русча укытырга кирәк, ди. Фаҗига түгелмени бу?! Ничек көрәшергә? Нәтиҗәсе булырмы? Шикләнәм. Шулай да татар зыялыларына, бәйсез мәгълүмат чараларына өмет итәм әле бераз.. Бәлки, яшьләр арасыннан яңа милли лидерыбыз да килеп чыгар? Безгә Фәндәс Сафиуллин кебек депутатлар кирәк...
– Өметсезлеккә бирелмик әле, Фаяз абый! Әңгәмәбез ахырында, әйдәгез, сезнең киләчәк ниятләрегез турында сөйләшеп алыйк.
– Беләсез инде, 2005 елга кадәр мин иң зур экспедицияләрдә эшләдем, археологик казу эшләренә җитәкчелек иттем. Казан кремленнән соң, табигый ки, яңадан Биләргә әйләнеп кайтырга теләдем. Тик казу эшләренә, совет чорындагы кебек, бюджеттан акча каралмаган, студентлар яши торган база җимерелеп юкка чыккан... Биләр бит ул тегенди-мондый гына объект түгел, Болгар иленең башкаласы! Әле никадәр юньләп тикшерелмәгән һәм бәхәсле мәсьәләләре бар аның! Болгардан кала икенче халыкара туристлык үзәге булырга тиеш анда! Шуны аңлап бетермиләр. Кыскасы, Биләрдә эшләр туктатылды. Бу каланы яңадан күтәрәсе иде. Шуны эшли алсам, калганына үкенмәс идем, шәт. М.Ш. Шәймиев җитәкләгән «Яңарыш» фондына өметем зур. Ишетүемчә, үзе дә Биләрне торгызырга тели икән.
Ниятләрем мулдан, әлбәттә. Яңа китаплар, фәнни мәкаләләр язу, төрле конференцияләрдә докладлар бедән катнашу, аспирантлар белән җитәкчелек итү... Казан кремле материалларын фәнни әйләнешкә кертеп бетерәсе бар. Карачай-Черкесиягә, Кырымга борынгы болгар истәлекләрен өйрәнергә чакыралар, Алтай якларына барып кайтырга, тарихыбызның тагын да борынгырак катламнарын ачарга хыялланам. Алга – гасыр тирәнлекләренә! Бераз сәеррәк яңгырый торган бу сүзләрне үземнең тормыш девизым дип саныйм.
– Әңгәмәбезне менә шул оптимистик нотада тәмамлыйк та инде, Фаяз абый. Эчкерсез җавапларыгыз өчен рәхмәт сезгә. Эштән тәм табып яшәргә язсын, алдыгызда тагын да кызыклырак ачышлар көтеп торсын! «Казан утлары» журналы хезмәткәрләре һәм укучылары исеменнән олы юбилеегыз белән чын күңелдән котлыйм!
Рөстәм ГАЛИУЛЛИН
Казан утлары
№ 8, 2011.
Летом 1977 года Казанская археологическая экспедиция под руководством ныне покойного профессора А.Х.Халикова начала раскопки в районе башни Сююмбики. Через несколько дней археологи вышли на следы двух белокаменных сооружений XV-XVI веков. Сохранность их была очень плохая, тем не менее определение функционального назначения сооружений не составляло большого труда: это были мавзолей с остатками двух богатых захоронений казанских ханов. К сожалению, в силу ряда объективных причин, А.Х. Халиков не успел полностью опубликовать резулыпаты своего труда.
В последние годы ученые вновь вернулись к этим материалам. В частности, специалисты из различных научных учреждений Москвы, Самары, Казани провели всестороннее антропологическое изучение черепов и других костных останков. В итоге, им удалось создать скульптурный портрет двух казанских ханов. Чьи же это портреты? Кто был похоронен в белокаменных мавзолеях Кремля? На эти вопросы можно найти ответ в статье известного археолога, начальника археологической экспедиции "Казанский кремль", кандидата исторических наук Фаяза Шариповича Хузина.
Открытие в 1977 году двух ханских мавзолеев у башни Сююмбики в Кремле поставило перед исследователями новую, чрезвычайно интересную и сложную проблему, связанную с идентификацией найденных в них останков с историческими личностями, то есть с конкретными ханами, правившими в Казани с середины XV столетия до 1552 года. Первая попытка ее решения была предпринята профессором А.Х.Халиковым, который, опираясь преимущественно на данные археологии, в частности, стратиграфии и относительной хронологии объектов, высказал предположение о возможной принадлежности этих мавзолеев "первому (Олуг-Мухаммед? Махмутек?) и
одному из последних казанских ханов (Сафа-Гирей)". Данная гипотеза, между прочим, нигде не обсуждалась и осталась как бы не замеченной историками.
В связи с начавшимися в 1994 году крупномасштабными работами по реставрации и музеефикации ансамбля Казанского Кремля и возобновлением на его территории археологических раскопок, проблема исторической атрибутации захоронений в ханских усыпальницах вновь приобрела свою актуальность. Были подняты архивные материалы о раскопках 1977 года, изучены сохранившиеся коллекции. Но основной упор был сделан на тщательные и всесторонние антропологические исследования костяков. Эти исследования были выполнены на высоком научном уровне специалистами Института этнологии Российской Академии наук и Национального центра археологических исследований при Институте истории Академии наук Татарстана. Параллельне шла работа по изучению письменных источников, содержащих сведения из биографии казанских ханов.
В целом методика исторической атрибутации захоронений базировалась на комплексном анализе данных из трех основных источников: письменных сведений, материалов археологических раскопок и данных антропологических исследований. Последние содержат весьма ценную, а самое главное, объективную информацию о времени строительства каменных усыпальниц, а также возрасте, болезнях, физическом типе и даже образе жизни погребенных в них людей.
Эта "обезличенная" информация приобрела свою конкретность при помощи письменных источников. Сведения последних, к сожалению, очень скудны, зачастую противоречивы, но несмотря на это, методом перекрестной проверки показаний разных источников, интеграции и синтеза выводов отдельных исторических дисциплин удалось достичь положительных результатов в исследований интересующей нас проблемы.
* * *
В свете данных современной исторической науки возникновение Казанского феодального государства относится к концу XIV - началу XV столетий. Казанское ханство имело ярко выраженную преемственность с Волжской Булгарией, пользовавшейся в период господства монгольских ханов определенной автономией в составе Золотой Орды.
Сторонники теории "Казанское ханство - осколок Золотой Орды" придавали исключительное значение приходу в Среднее Поволжье Олуг-Мухаммеда, свергнутого с престола золотоордынского хана. Как известно, Олуг-Мухаммед, вынужденный покинуть пределы Крыма из-за постоянных междоусобиц, в 1437 году направился в русские земли и занял город Белев, расположенный на Оке у юго-западных границ Московского государства. Полагают, что после успешного декабрьского сражения под Белевом у него якобы возникла идея создания на Средней Волге самостоятельного мусульманского государства с центром в Казани. Авторы этой широко распространенной
теории, среди которых такие крупные историки, как Ш.Марджани, Х.Атласи, Р.Фахретдин, М.Г.Худяков, М.Г.Сафаргалиев и другие, заявляли, что в 1438 году Казань была занята войсками Олуг-Мухаммеда и стала столицей нового ханства. Эта точка зрения, вошедшая и в обобщающие работы по истории Татарстана, существует в нашей науке по сей день.
Изложенная версия основана на сведениях "Казанской истории" неизвестного автора второй половины XVI века, стремившегося всеми правдами и неправдами доказать, что Казанское ханство является "окаянной дщерью Золотой Орды". Упомянутый источник не пользуется особым доверием среди ученых и рассматривается ими преимущественно как политико-публицистическое сочинение, в котором "множество басен и небылиц". Другие русские летописи каких-либо сведений о взятии Казани в 1438 году и пребывании Олуг-Мухаммеда в этом городе не содержат. Между тем, вызывают интерес некоторые татарские предания, в которых Олуг-Мухаммед назван в числе первых казанских ханов. "При постройке Новой Казани, - рассказывается в одном из них, - ее первым ханом был Алтынбек, вторым -Галимбек, третьим - Мухаммед, четвертым -Мамтек (Махмутек)". Однако даже в этом предании имя Олуг-Мухаммеда не фигурирует в качестве основателя ханства.
В целом следует признать, что источниковедческая основа концепции историков, желающих видеть в Олуг-Мухаммеде первого казанского хана, весьма слаба. Данная концепция зиждется лишь на догадках, а не на конкретных исторических фактах. Попытку решения столь важной для нашей истории проблемы, какой является вопрос о времени и условиях возникновения Казанского ханства, опираясь только на предания и сведения сомнительных источников, нельзя считать удачной.
С нашей точки зрения, заслуживают доверия сообщения Воскресенской летописи, где под 1445 годом совершенно недвусмысленно говорится о завоевании города Казани ордынскими войсками, но под руководством не Олуг-Мухаммеда, а его сына Махмутека или Махмуда: "Той же осени царь Мамотек, Улуг-Магаметов сын, взял город Казань, вотчича казанского князя Либея убил, а сам сел в Казани царствовати". Данный источник представляет для нас исключительный интерес и потому, что в нем упоминается имя булгарского (казанского) князя Либея-Алимбека, или Галимбека, известного также по старинным татарским преданиям. Возникает вопрос: была ли необходимость завоевывать Казань в 1445 году, убив к тому же тамошнего булгарского правителя, если уже с 1438 года в ней сидел Олуг-Мухаммед?
Крупнейший историк и источниковед прошлого столетия В.В.Вельяминов-Зернов, весьма скептически относившийся к версии автора "Казанской истории" как не соответствующей действительности, убежденно считал, что "начало новому ханству и новой династии царей" было положено ханом Махмутеком. Много позднее эта точка зрения была поддержана составителями I тома "истории Татарской АССР", изданной в 1955 году. Однако логически более выдержанным и источниковедчески обоснованным представляется утверждение современного исследователя С.Х.Алишева. По его мнөнию, Казанское царство (ханство) выросло из Булгарского "естественно-историческим путем". В 1445 году, пишет он, "не произошло никакого изменения в государстве, ни в его форме, ни в структуре, ни в атрибутах. Произошла смена династий: булгарская была ликвидирована, установилась золотоордынская". Определенных изменений в общественно-политическом строе Казанского ханства и этническом составе его населения по сравнению с предшествующим периодом, конечно же, отрицать нельзя. Они были вызваны приходом на Среднюю Волгу золотоордынских феодалов с их воинами-дружинниками, занявшими ключевые посты в государственном аппарате.
Итак, в 1445 году Булгарское феодальное государство с центром в Казани (Казан иле, Казан йорты) было завоевано золотоордынским ханом, положившим начало новой династий правителей. Это государство, основное население которого составляли булгары и поволжско-приуральские финны (предки современных марийцев, удмуртов и других) с заметными включениями кыпчакско-татарских выходцев из разных областей Золотой Орды, в исторической литературе получило условное название - Казанское ханство. Оно просуществовало более ста лет - до 1552 года. За этот сравнительно короткий промежуток времени в Казани правили 13 ханов. Имена и годы правления этих ханов, которые не всегда точно устанавливаются из-за неполноценности источников, приводятся в нижеследующей таблице:
Поиск ответа на вопрос об исторической атрибутации захоронений в мавзолеях Казанского кремля начнем с составления списка ханов, умерших и похороненных в столице ханства. Исследователям хорошо известно, что практически половина всех правителей Казани проводила последние годы своей жизни и нашла свою смерть за ее пределами. Приведем краткую справку об этих ханах.
Сведения об Олуг-Мухаммеде, как уже было сказано выше, очень противоречивы. Намеревавшийся после ряда сражений с русскими обосноваться в Казани, но в силу ряда причин так и не сумевший захватить ее (в противном случае этот момент непременно нашел бы отражение в летописях), он умер в 1445 году. Обстоятельства его смерти неизвестны. По версии автора "Казанской истории", Олуг-Мухаммед "умрв в Казани с юнейшим своим сыном Ягупом: оба ножем зарезаны от большого сына своего Мамотяка". Это сообщение справедливо оценивается историками как совершенно невероятное. Тем не менее, некоторые из них не исключают Казань из числа городов, где он, не будучи даже ханом, мог быть похоронен. Другие местом захоронения Олуг-Мухаммеда склонны считать город Курмыш - последнее место пребывания его, известное по летописям.
Ильгам (Алегам, Алехам, Али-хан, Гали-хан), старший сын хана Ибрагима и царицы Фатимы-Солтан, был свергнут с престола после известных событий 9 июля 1487 года, когда Казань была взята войсками великого князя Ивана III. Как сообщают летописи, "царя Алегама изымаша с материю и с его царицею и с двема браты и с сестрою и с его князми, и приведоша их на Москву". "Задержав его на некоторое время (в столице), - пишет С.Герберштейн, - государь отослал его потом в Вологду, где Ильгам и провел остаток жизни".
Сибирский хан Мамук, из династий Шейбанидов, правил в Казани всего несколько месяцев, после первого свержения Мухаммед-Эмина в ноябре 1496 года. Популярностью среди населения он не пользовался, занимался грабежами, сажал в тюрьмы видных членов правительства. По возвращении из грабительского похода в Арск в город его не пустили. Мамук со своим войском вынужден был уехать обратно в свои кочевья. "...Вскоре поиде от Казани восвояси и на пути умре", - сообщает Никоновская летопись.
Абдул-Латиф (Абдыл-Летиф, Абделятиф), младший сын Ибрагима и царицы Нур-Солтан, ставленник Ивана III, но приверженец самостоятельной политики, не всегда учитывавшей интересы Москвы, был низложен с престола русскими воеводами в январе 1502 года. Меcтом его ссылки был определен город Белоозеро. По требованию Крымского правительства Менгли-Гирея в январе 1508 года он был освобождөн "от нятства" и получил в удел город Юрьев-Польский. В мае 1512 года был вторично арестован, якобы за поддержку крымцев во время их набегов на русские земли, и сослан обратно в Белоозеро. В 1516 году, когда вследствие тяжелой болезни стареющего Мухаммед-Эмина встал вопрос о престолонаследии, Абдул-Латиф, как его родной брат и единственный наследник, был вновь освобожден из заточения по настоянию казанского посольства. В этот раз ему пожаловали город Каширу, где он неожиданно умер при неизвестных обстоятельствах. Это случилось, по сообщению Никоновской летописи, 19 ноября 1518 года.
Сахиб-Гирей (Сахыб-Герай, Саип-Гирей, Сап-Кирей), сын крымского хана Менгли-Гирея и бывшей казанской царицы Нур-Солтан, правил в Казани недолго - всего около четырех лет. В 1524 году почти добровольно оставил престол, посадив на него своего племян-ника Сафа-Гирея. С 1532 года, в течение почти двадцати лет, Сахиб-Гирей был правителем Крыма. Убит в 1551 году во время похода на Кавказ царевичем Буляк-Гиреем, старшим сыном Сафа-Гирея. По сведениям М.Г.Худякова, "тело его было перевезено в Крым и погре-бено в усыпальнице хана Хаджи-Гирея в Салачике, в живописной Бахчасарайской долине, у подножия горы Чуфут-Кала".
Шах-Гали (Ших-Алей, Шигалей, Шеале, Шейхали), сын касимовского царевича Шейх-Аулияра и Шаги-Солтан, дочери ногайского князя Ибрагима, правил в Казани трижды, но в общей сложности менее трех лет.
В первый раз он был возведен на престол Василием III 1 марта 1519 года, когда ему было чуть больше 13 лет. Через два года вынужден был покинуть Казань, ибо местная оппозиция, недовольная русским засильем в столице, пригласила на престол крымского царевича Сахиб-Гирея. Во второй раз, в 1546 году, Шах-Гали успел "поуправлять" ханством всего один месяц. Не добившись понимания и поддержки со стороны казанцев, совершенно беззащитный и край-не непопулярный среди населения, он вновь покинул столицу, кото-рая беспрепятственно была занята Сафа-Гиреем. В последний раз Шах-Гали был провозглашен ханом 16 августа 1551 года после вынужденной выдачи русским малолетнего Утямеш-Гирея и его регентши - матери Сююмбики и подписания рокового договора о разделе государства, согласно которому Горная сторона, то есть почти половина его территории, отошла к России. Правил до переворота 9 марта 1552 года, покончившего с проектом мирного присоединения Казанского ханства к Русскому государству. В дальнейшем Шах-Гали принимал деятельное участие в организации и проведении военного похода на Казань. После завоевания Казани он возвращается в Касимов, где проводит последние 15 лет своей жизни в качестве хана - правителя удельного княжества. Его мирная жизнь неоднократно прерывалась военными походами: в 1558, 1562, 1564-1565 годах он участвовал в ряде сражений Ливонской войны. Умер 20 апреля 1567 года в Касимове.
Утямеш-Гирей (Утамиш, Утямишь-Гирей), сын Сафа-Гирея и Сююмбики, дочери ногайского мурзы Юсуфа, был провозглашен ханом вскоре после смерти своего отца, последовавшей в марте 1549 года. Царица Сююмбике стала регентшей при малолетнем хане. Роль крымских татар в правительстве еще более возросла. Усилилось противостояние между Москвой и Казанью. Неудача военных походов 1549 и 1550 годов заставила русского царя Ивана IV искать новые пути ликвидации ханства.
Была выработана программа его мирного присоединения. В Казани образовалось временное правительство, состоявшее также из сторонников мира с Россией. Оно и вынуждено было согласиться на выдачу русским хана Утямеш-Гирея и царицы Сююмбике. 11 августа 1551 года они покинули Казань.
В Москве Сююмбике была выдана замуж за Шах-Гали и вскоре отправлена в Касимов. По некоторым сведениям, она скончалась в 1557 году в возрасте 38 лет. 8 января 1553 года Утямеш-Гирей был крещен в Чудовом монастыре с именем Александр. Он умер 11 июня 1566 года в возрасте 20 лет и был погребен в Архангельском соборе Московского кремля.
Ядкар (Едигер, Идигер, Ядыгар, Едигирь), сын астраханского хана Касима, состоявший в 1542-1550 годах на службе у московского великого князя и даже принимавший участие в походе русских на Казань в 1550 году, был приглашен на ханский престол после свержения Шах-Гали вееной 1552 года. Выделился как неплохой организатор активной обороны Казани. По словам очевидца, 2 октября 1552 года он остался жив благодаря защитникам города, которые отдали его русскому царю, а сами, решив живыми не сдаваться, бросились через Елбугины ворота Кремля на Казанку "испить смертную чашу". Последнего казанского хана отправили в Москву, где он принял кре-щение с именем Симеон (26 февраля 1553 года). Скончался 26 августа 1565 года. Его гроб с телом покоится в Благовещенской церкви Чудова монастыря.
* * *
Итак, мы кратко ознакомились с судьбами тех казанских ханов, которые были похоронены в разных городах России, но не в Казани. Теперь перед нами список ханов, могилы которых, скорее всего, следует искать в некрополе у стен башни Сююмбики. В этом списке значатся Махмуд, Халиль, Ибрагим, Мухаммед-Эмин, Джан-Гали и Сафа-Гирей. Погребения двух из них обнаружены в раскопе 1977 года. Чьи же это погребения?
За ответом обратимся сперва к заключениям археологов и антропологов.
Оба мавзолея с могилами ханов стратиграфически связаны, судя по материалам профессора А.Х.Халикова, с III слоем культурных напластований, накопленным в период Казанского ханства. Следует заметить, что этот слой в раскопках Казанского кремля выделяется сравнительно легко благодаря особенностям грунта и содержанию находок. Он характеризуется преобладанием в керамическом комплексе образцов посуды, продолжавшей традиции булгарского гончарства. Было отмечено разделение культурного слоя ханского времени на три хронологических горизонта. Верхний горизонт был перекрыт довольно мощной прослойкой пожарища, связанного с трагическими событиями 1552 года.
Как показывают материалы научного отчета о раскопках 1977 года, каменная кладка стены мавзолея N1 покоилась на бутовой вымостке, лежавшей в свою очередь на прослойке песка толщиной 15-20 см. Последняя вполне обоснованно рассматривалась А.Х.Халиковым как нижний горизонт III ("ханского") слоя, так как он отложен на более раннем IV ("золотоордынском") слое. Исходя из этого, исследователь склонен был датировать время строительства мавзолея N1 серединой, может быть, второй половиной XV века.
Те же отчетные данные позволяют определить строительный уровень мавзолея N2 в верхнем горизонте III слоя, накопление которого началось не раньше первой четверти XVI века. Немаловажно отметить, что в некоторых своих поздних публикациях А.Х.Халиков указывал на незавершенность строительства этого мавзолея, не приводя, впрочем, убедительных аргументов на этот счет.
Таким образом, археологические данные о времени строительства мавзолеев делают наши поиски более целенаправленными: погребенный в первом мавзолее хан правил в середине XV века, а второго следует искать среди ханов, умерших в первой половине (или даже в первой четверти) XVI столетия.
Наши поиски значительно облегчают данные, полученные антропологами в результате тщательного изучения костяков. Вот наиболее важные из них:
- возраст погребенного в первом мавзолее укладывается в пределах 35-40 лет, а погребенного во втором мавзолее - 45-50 лет;
- антропологический тип черепов - монголоидный центральноа-зиатского типа;
- на костях второго погребенного выявлены следы болезней, ставших причиной смерти;
- установлено большое сходство между двумя погребенными по многим антропологическим признакам; эта близость указывает, скорее всего, на их генетическое родство, то есть ханы, похороненные в мавзолеях Казанского кремля, находились в близкородственных отношениях.
Теперь мы должны сопоставить результаты исследований археологов и антропологов с данными письменных источников.
По предварительному заключению А.Х.Халикова, первый мавзолей мог принадлежать О луг-Мухаммеду или его сыну Махмуду. Вряд ли первому из них. Во-первых, как уже отмечалось выше, Олуг-Мухаммед умер, скорее всего, не в Казани, а в Курмыше и, во-вторых, в момент смерти, судя по некоторым косвенным данным, был уже пожилым человеком. Так, еще в 1421 году, будучи взрослым мужчиной, он занял ханский престол в Золотой Орде и имел к тому времени нескольких жен, которые "были убиты или взяты в плен" в одном из
сражений 1424 года. У него было несколько сыновей (по некоторым сведениям -7), которые участвовали с ним в военных походах в 1430-е годы. Можно предположить, что Олуг-Мухаммед скончался в возрасте около 50 лет, что не соответствует возрасту погребенного в первом мавзолее, определенному антропологами в пределах 35-39 лет.
Не мог принадлежать этот мавзолей и Халилю, бывшему ханом после Махмуда. О нем почти никаких сведений в источниках не сохранилось. Халиль правил недолго. На престол был посажен где-то в начале 1460-х годов (1462-? 1464-?), умер бездетным в 1467 году. Известно, что Халиль был женат на царевне Нур-Солтан. По имеющимся у нас данным, Нур-Солтан, дочь Тимурбека из ордынского рода Мангыт, родилась около 1447 года. Если она была выдана замуж в 15-16 лет, что не было редким явлением в те времена, то ее брак с Халилем мог состояться где-то в начале 1460-х годов, то есть практически в то время, когда Халиль стал правителем Казани. Если же предположить, что он женился примерно в 17-18-летнем возрасте, то получим приблизительную дату его рождения - начало 1440-х годов.
Таким образом, в год смерти Халилю было еще далеко до 30 лет, что опять же не совпадает с возрастом погребенного в первом мавзолее. Напомним, что в своих "Записках" С.Герберштейн называет его уменьшительным именем Халилек, намекая, очевидно, на молодой возраст этого хана.
Ибрагим, провозглашенный правителем Казани после кончины своего брата Халиля, сидел на троне 11 лет - до 1478 года. Время строительства мавзолея N1 археологически относится, несомненно, к более раннему времени. Следовательно, в нем не могло быть установлено и тело Ибрагима.
Остается предположить, уточняя при этом мнение А.Х.Халикова, что в первом мавзолее лежал гроб с телом хана Махмуда. В пользу этого говорят и конкретные факты. Во-первых, археологически установленное время сооружения мавзолея наиболее соответствует году смерти Махмуда (начало 1460-х годов). Во-вторых, возраст погребенного не противоречит сведениям письменных источников, по которым можно хотя бы приблизительно судить о возрасте Махмуда в год его смерти. Известно, что летом 1445 года ордынские войска Олуг-Мухаммеда под командованием его сыновей Махмуда и "юней-шего" Якуба совершили военный поход на русские земли. В сражении у Суздаля, состоявшемся 7 июля, они разбили войска великого князя Василия II, которого захватили в плен и освободили только через два месяца, обязав уплатить крупный выкуп за себя. До этого, в 1437 году, еще совсем юношей, Махмуд впервые участвовал вместе со своим отцом в боях под Белевом. Из этих скудных данных можно заключить, что он, вероятно, родился не раньше начала 1420-х годов. Ханский престол в Казани он захватил в довольно молодом возрасте, что косвенно подтверждается тем фактом,что русские летописи всегда называют его уменьшительным именем Махмутек. Значит, к моменту смерти в начале 1460-х годов ему было около 40 лет.
Таким образом, совокупность имеющихся данных по первому
мавзолею подтверждает мнение А.Х.Халикова о принадлежности его хану Махмуду - первому представителю золотоордынской династии правителей Казанского феодального государства. Годы его правления отмечены заметным экономическим подъемом. Казань стала признанным центром международной торговли на Волге. По мнению М.Г.Худякова, "мирные отношения между русскими и казанцами в течение всего царствования хана Махмуда ни разу не нарушались". Началась новая эпоха в средневековой истории татарского народа, оставившая глубокий след в дальнейших судьбах всех народов Вол-го-Уральского региона.
* * *
Теперь обратимся ко второму мавзолею, построенному, по данным археологии, спустя значительное время после первого, но расположенному поблизости от и
него. О принадлежности этого мавзолея Сафа-Гирею А.Х.Халиков писал более уверенно, приводя при этом ряд убедительных, по его мнению, аргументов. Рассмотрим эти аргументы по отдельности.
Заключение А.Х.Халикова об
относительной хронологии второго мавзолея, основанное на стратиграфических наблюдениях, особых возражений не вызывает. При строгом подходе к этим данным, объект можно датировать, как уже указывалось выше, первой половиной XVI века. Однако у автора раскопа мы явно чувствуем стремление к сужению этой широкой даты, очевидно, с целью приблизить ее к дате смерти Сафа-Гирея (1549 г.). Нам кажется, что именно с этой целью придуман им тезис о "незавершенности мавзолея". "1549-1551 годы, -пишет А.Х.Халиков, - были самыми тревожными в Казани, что, очевидно, не позволило достроить его". Данное утверждение, к сожалению, археологически доказать невозможно, ибо мавзолей сохранился плохо, фрагментарно. Верхние части его были разобраны или разрушены, скорее всего, в более позднее время.
Второй аргумент А.Х.Халикова связан с фактом потревожен-ности центральной могилы мавзолея кладоискателями, установленным также археологически. "По свидетельству современников, -продолжает исследователь, - при захвате Казанского кремля 2 октября 1552 года нападавшие ограбили не только здания и дворцы, но залезли также в царские мавзолеи, вскрыли могилу последнего царя, полагая, что там зарыты сокровища, и переворошили царские останки". Данный аргумент не убеждает нас по той простой причине, что завоеватели могли тогда ограбить любую другую могилу в ханском некрополе, а не только "могилу последнего царя".
Последний аргумент А.Х.Халикова, призванный доказать принадлежность мавзолея (и могилы в нем) Сафа-Гирею, заставляет нас обратиться к обстоятельствам смерти этого хана, нашедшим отражение в письменных источниках XVI века. Подробные, но далекие от действительности сведения об этом имеются у автора "Казанской истории": "ныне же, пьян, лице свое и руце умываше и напрасно занесеся (покачнулся), ногама своима, и главою о
умывалничный теремец ударися до мозгу, и о землю весь разразися, и все составы тела его разслабишася, и не успевшим его предстоящим скоро подхватити. И от того умре того же дни..." В Никоновской летописи об этом событии помещена краткая запись: "1549... Того же месяца марта 25 прииде весть царю великому князю, что в Казани царь казанский Сафа-Кирей умер, убился в своих хоромех".
О причинах скоропостижной смерти Сафа-Гирея, одного из величайших и могущественных государей Казанского ханства, ярого противника Москвы, можно поспорить. Вероятнее всего, он был убит противниками прокрымской политики. В любом случае признаки насильственной или, может быть, случайной, внезапной смерти должны были сохраниться на костях покойного, прежде всего в виде деформации черепа. Действительно, если верить словам А.Х.Халикова, "по найденным в могиле останкам антропологи определили, что погребенный здесь человек погиб в результате удара по голове тяжелым предметом, скорее всего, металлическим кумганом - почти единственным умывальным прибором мусульман". Однако это заключение не подтвердилось новейшими исследованиями. По утверждению московских антропологов на черепе действительно фиксируются следы удара и разрушение черепных костей, но они "связаны с посмертными воздействиями, а не прижизненными ранениями".
Таким образом, почти все аргументы А.Х.Халикова, выдвинутые им в пользу идентификации погребенного во втором мавзолее с ханом Сафа-Гиреем, оказываются неубедительными. Против такой идентификации говорит еще один серьезный факт, установленный антропологами, - возраст покойного хана. Он оказался в пределах 45-50 лет, к тому же обнаружены некоторые патологические признаки, появляющиеся у людей после 50 лет. Сафа-Гирей же умер в довольно раннем возрасте - в момент смерти ему не было еще и 40 лет. Он родился в 1510 году и 13-летним юношей был посажен на казанский престол. В общей сложности правил более 20 лет, ценой неимоверных усилий оберегая независимость Казани от Москвы.
Итак, усыпальница Сафа-Гирея пока не обнаружена. Это, надеемся, дело будущего. А сейчас нам необходимо предпринять, учитывая результаты новейших исследований антропологов, еще одну попытку определить "хозяина" второго мавзолея. Поскольку время строительства его ограничивается первой половиной XVI века, в нем, за исключением Сафа-Гирея, могли похоронить только двух ханов - Джан-Гали и Мухаммед-Эмина.
Джан-Гали (Еналей, Яналей, Джан-Али), сын касимовского царевича Шейх-Аулияра и младший брат печально известного Шах-Гали, родился, судя по сохранившимся документам, в 1516 году и уже в 15-летнем возрасте стал ханом. Женился в 17 лет на Сююмбике, дочери ногайского мурзы Юсуфа. Был убит во время дворцового переворота 25 сентября 1535 года. Таким образом, о принадлежности останков пожилого хана из второго мавзолея Джан-Гали, умершему в 19-летнем возрасте, не может быть и речи.
Поиски ответа на этот вопрос неизбежным образом приводят нас к Мухаммед-Эмину (Магмед-Эмин, Махмед-Аминь), который известен не только как выдающийся политический деятель и правитель Казани, но и как замечательный поэт, чьи произведения в отрывках сохранились до наших дней.
По сведениям источников, в 1478 году, вскоре после смерти Ибрагима и провозглашения ханом его сына Ильгама, другой его сын, 10-летний Мухаммед-Эмин, отлученный от своей матери, царицы Нур-Солтан, был насильно отправлен в Москву, где воспитывался при дворе великого князя Ивана III. На ханский престол был посажен в 1487 году в результате крупного военного похода русских, увенчавшегося взятием Казани и установлением военно-политического протектората Московского государства над Казанским ханством. Зарекомендовавший себя, по словам М.Г.Худякова, "истинным другом России" в первый период своего правления (1487-1496 гг.), Мухаммед-Эмин, однако, в дальнейшем решил отказаться от покровительства Москвы и, начиная с 1505 года, проводил в основном политику, направленную на приобретение полной самостоятельности. Претворение этой политики в жизнь началось с грандиозного погрома и грабежа русских, проживавших в столице ханства. Об этих событиях многие годы спустя вспомнил автор "Казанской истории", объясняя причины тяжелого недуга Мухаммед-Эмина справедливым наказанием бога за неблаговидные деяния хана: "И за сие преступление порази его бог язвою неизцелною от главы и до ногу его". Мухаммед-Эмин, действительно, долго и тяжело болел. Русские летописцы впервые заговорили о его болезни в 1516 году. Хан умер в декабре 1518 года в возрасте 50 лет и был похоронен, по словам поэта Мухаммедьяра, "в булгарском городе Казани". В "Казанской истории" содержится довольно подробное, но не лишенное вымыслов и злорадства, описание его смерти: "Люте (тяжело) боляше три лета, на одре лежа, весь кипя гноем и червьми. Врачеве же и волхвы не возмогаша от язвы тоя исцелити. Но нихто к нему в ложницу (спальню) не вхождаше посетити его: но ни та царица, прельстившая его, ни болшие его рядцы (советники), смрада ради злаго, изходящего от него".
Сопоставляя известные нам по письменным источникам сведения из биографии Мухаммед-Эмина с результатами антропологических исследований скелета из второго мавзолея, мы пришли к убеждению о принадлежности его именно этому хану. В самом деле, специальные исследования костяков выявили "очевидные признаки остеохондроза", "следы возможных лихорадочных состояний" и "длительного хронического воспалительного процесса в организме" (на позвоночнике, особенно в области грудных позвонков), клиническими проявлениями которых является возрастающая при движении острая боль.
При реконструкции черепов по методу М.М.Герасимова антропологов поразило почти полное портретное сходство этих двух субъектов, которое, по их мнению, может быть объяснено не только общими расовыми особенностями, но и генетическим родством ханов, погребенных в мавзолеях Казанского Кремля. Это родство прекрасно иллюстрируется приведенной выше родословной казанских ханов: Мухаммед-Эмин является внуком Махмуда.
Работы по выявлению остатков ханских мавзолеев далеки еще от завершения. Исследования в этом направлении будут продолжены. Надеемся, что они приведут к положительным результатам. В настоящее время архитекторы работают над проектированием и реконструкцией мавзолеев Махмуда и Мухаммед-Эмина. В скором времени они станут одним и из самых привлекательных туристических объектов Кремля.
"Аргамак" журналы № 8, 1998.
|
Алгы бит
